– Ну, давай, Славка, показывай, куда идти?
– Выход здесь, – мальчишка подошел к задвинутой дверной створке. – Только я не знаю, как его открыть.
На стене перед дверью я увидел обычную панель, не имеющую щели для ключ-карты. Все правильно, ключ нужен только для входа. Никакого дополнительного кода панель тоже не потребовала, и после нажатия на нее дверь с тихим шипением скрылась в переборке. Подмигнув Славке, кивнул ему на выход, предлагая показывать дорогу. Тот шагнул наружу, замер на несколько мгновений, попятился назад. Лицо мальчишки неестественно побледнело. Казалось, от него не только отхлынула кровь, но и непостижимым образом сошел загар. В глазах читался неподдельный ужас.
– Эй! – подхватил я обмякшего пацана. Похоже, у него случился обморок.
Не выпуская из виду дверной проем, посадил Славку в ближайшее пластиковое кресло и сам выглянул наружу.
– Здрасьте вам, тетя, – обратился к голове той самой тетки, которую видел после регенератора.
М-да, пожалуй, пару лет назад я бы и сам мог грохнуться в обморок от такого зрелища. А вот оторванная теткина голова взирала на разбросанные вокруг кровавые куски собственного тела абсолютно равнодушно. Вроде бы на лице человека, умершего такой ужасной смертью, должен был запечатлеться ужас. Ан нет. В бесцветных глазах абсолютное равнодушие.
Оставив на потом вопрос, что или кто сотворил подобное с тетей, отступил назад и ударил по панели, закрывая дверь. Что бы там ни бродило по этому подводному комплексу, а встречаться с ним с голыми руками не стоило. Осмотрел помещение, подошел к одному из столов и выкрутил металлическую штангу, предварительно освободив ее от какого-то прибора. Несколько раз взмахнув увесистой метровой железякой, остался вполне удовлетворенным, но для симметрии открутил еще одну такую. Крутанув сразу обе железяки, с трудом сдержался, чтобы не разнести попавшийся на глаза прозрачный колпак. Против стрелкового оружия с такими дубинками не попрешь, но разнести череп какому-нибудь зверю вполне возможно.
Однако выходить из помещения, пока не прояснится, кто это разрывает людей на запчасти, спешить не следовало. Может, это и были загадочные галанты? Пожалуй, надо все же расспросить пацана.
– Эй, дружище, – затормошил я бледное создание.
Мальчишка открыл глаза и посмотрел на меня затуманенным взглядом.
– Что это было? – промямлил он.
Я отложил железяки, взял парня за плечи и хорошенько встряхнул.
– Славон, сейчас ты мне расскажешь обо всем, что здесь творится, как мы тут оказались и чего нам следует опасаться. Понял? – я еще раз его встряхнул, с удовлетворением отмечая, что бледность отступила с лица парня.
– Олег, давай сперва где-нибудь спрячемся. Сюда же могут прийти.
Я подошел к дверям и пробежал пальцами по значкам на панели.
– Все, Славон, я заблокировал замок. Теперь никто не откроет дверь снаружи.
Парень с явным удивлением следил за моими действиями.
– Олег, а ты откуда?
– Та-ак, – мне пришлось взять пацана за шкирку, отчего в его больших глазах, обрамленных по-девичьи длинными и пушистыми ресницами, мелькнул испуг. – Ты, Славон, я вижу, не приучен слушать старших? Повторяю, сейчас ты мне расскажешь обо всем. А потом, когда-нибудь на досуге, я, может быть, поведаю тебе, откуда я, где я и почему. Итак, для начала я хочу узнать, кто ты и почему на тебя напали те мужики?
Из сбивчивого повествования Славки я узнал, что он живет в горах, в общине того самого Владимира, к которому я направлялся. В общине живут две сотни моих соотечественников. Частью те, кому посчастливилось выжить после налетов галантов, частью – родившиеся позже, как, например, сам Славка. Кроме огородничества, животноводства и охоты, общинники занимаются еще и техническим обслуживанием подводного научно-исследовательского комплекса. А вот с этим комплексом как раз не все понятно. Если верить мальчишке, то сразу после первых налетов галантов ученые из Конфедерации и Британии каким-то образом захватили комплекс полностью под свою власть, выгнав из него хозяев. Несколько лет они вообще не выходили из-под воды, защищенные ее толщей от плавящего металлы излучения. Однако весь технический персонал МОНИК был из местного населения, и когда системы жизнеобеспечения стали давать сбои, захватчикам поневоле пришлось пойти на переговоры с русскими. И теперь техники из общины снова работают в подводном комплексе, а взамен община получает производимые на подводной фабрике медикаменты, в которых ранее остро нуждалась.
Кроме техников в комплекс пригласили Славкину мать. Она раньше была одним из ведущих специалистов, за что ее и ценили захватчики, даже несмотря на пренебрежительно-высокомерное отношение ко всем русским. Каждое утро персонально за ней приходил аквакар, а вечером привозил обратно. Нередко женщине приходилось оставаться на работе на ночь, когда нельзя было прервать очередной научный эксперимент.
Но вот уже пошла вторая неделя, как Славкина мать не вернулась домой, и о ней нет никаких известий. Также в определенный день с МОНИК не пришел аквакар за очередной сменой техников. И вообще нет никакой связи с подводным комплексом. Несколько суток люди из общины круглосуточно дежурили в подземном гроте, в который через тоннель в скале приходил аквакар, но, так никого и не дождавшись, решили наведываться сюда пару раз в день.
Вчера с утра мальчишка бродил в окрестностях ведущей в грот пещеры, надеясь, что из нее наконец-то появится мать. Но вместо нее появились два мужика и сразу затаились в расщелине. Сорванец незаметно подобрался к ним и из услышанного разговора выяснил, что они явились украсть первого попавшегося поселенца для каких-то медицинских опытов. Узнав об этом, парень хотел бежать в общину и рассказать о людокрадах. Однако был замечен и схвачен. Ему что-то вкололи в плечо, после чего он очнулся уже здесь, привязанный к одному из кресел. Здесь же были горбоносый похититель и неопрятная растрепанная толстуха, пребывающая ныне за дверью в расчлененном состоянии. Горбоносый называл ее либо Солли, либо проф, что, вероятно, было сокращением от «профессор».
Заметив, что Славка очнулся, толстуха защелкнула у него на шее металлический обруч, пояснив, что это обезьяний ошейник, который будет делать больно при любом резком движении или при попытке покинуть это помещение.
Когда Сезаро, так звали горбоносого, снял путы, мальчишка встал, чтобы размять затекшие члены, и тут же рухнул назад, вскрикнув от дикой боли. Сперва показалось, будто кто-то резко рванул за волосы, желая содрать скальп, затем каждую жилку скрутило судорогой.
Сезаро с профессоршей рассмеялись, после чего женщина еще раз пояснила, что двигаться нужно очень медленно. А лучше вовсе вставать лишь в отхожее место. Славка и сам не горел желанием еще раз испытать ужасное действие обруча и потому предпочел остаться в кресле.
Похитители общались, не обращая внимания на присутствие мальчишки, и вообще относились к нему так, словно он был не разумный человек, а глупое животное. Сезаро предлагал провести какой-то эксперимент на Славке, но женщина не соглашалась. Она ругалась на здоровяка за то, что он с напарником повредил голову русскому, из-за чего тот проведет в регенераторе не менее двадцати часов. И пока она не вживит тому один из двух имеющихся полипов, тратить резервный на игрушки не будет.
– Или, может, – Солли кивком указала на Славку, – этот экземпляр сделать демонстрационным, а играться вы будете с тем парнем?
– Не-е, – горбоносый активно замотал головой, – лучше подождать. Мы уже с ним поигрались. Брюно теперь скучает в соседнем регенераторе, сращивая порванные связки и выломанный сустав.
Я понял, что речь шла обо мне. Жаль, что уже нельзя расспросить профессоршу Солли о том, какую судьбу она мне готовила и какую игрушку собиралась сделать из мальчишки.
Далее Славка ничего интересного не поведал. К горбоносому Сезаро вскоре присоединился его товарищ, прошедший курс регенерации. Вдвоем они куда-то ушли. Толстуха занималась чем-то непонятным для Славки, и вокруг нее постоянно жужжали манипуляторами лабораторные многофункционалы. От этих роботов мальчишка был в полном восторге. Он собирался непременно добыть одного из них для некоего Матвеича. Когда хозяйка лаборатории уходила, она пристегивала парня к креслу магнитными ремнями. Один раз покормила его яичницей из синтезатора. Впрочем, она и сама за сутки поела только раз. А сон профессорше, казалось, и вовсе не был нужен. Когда наконец-то она доставила в лабораторию мое бессознательное тело, то ей зачем-то понадобилась помощь. Возможно, чтобы переложить меня с гравикушетки. Однако, связавшись с подручными по коммуникатору, толстуха тут же чем-то озаботилась и быстро покинула помещение, забыв привязать пленника к креслу.